Стали ходить слухи, что Ге пишет картину „Распятие“. Г-жа Е. Ф. Юнге, посетившая Ге, рассказывала, что, заехав к нему, она нечаянно попала в его мастерскую, куда он не пускал никого. Она вынесла панический ужас от его „Христа на кресте“. Ге изображал Христа в момент его стенания гласом велиим: „Вскую мя оставил еси!“ Такое страшное лицо, по ее словам, невозможно вообразить. На передвижную выставку уже ждали Ге с новой картиной, . Окончив картину, Ге был в большом сомнении и просил Льва Николаевича, которого он уже во всем слушал, приехать к нему и разрешить сомнение, выставлять ли картину или переделать. „Человек, пораженный горем,— говорил он,— узнает смысл своей жизни“. Первого января 1894 года он закончил работу, а в феврале повез в Петербург через Ясную Поляну: Толстой мечтал увидеть картину, она даже снилась ему. Ге распаковал свое творение, вышел из комнаты, примостился на стуле и закрыл лицо руками. Лев Николаевич долго не выходил. Наконец, он появился в дверях – маленький, седой, – по лицу его текли слезы: „Так оно и было, так оно все и было… А этого дрожащего разбойника я давно знаю и жду“. Граф проводил гостя до самой Москвы, Ге опять усиленно занялся делами добродетели, личным трудом, физическим, тяжелым. И. Репин „Н. Н. Ге и наши претензии к искусству“ („Нива“, 1899, приложения № 15)

Художник о картине: Я долго думал, зачем нужно распятие… — для возбуждения жалости, сострадания оно не нужно… раскаяние нужно, чтобы сознать и почувствовать, что Христос умер за меня…

Толстой писал художнику в феврале 1894 года: „То, что картину сняли, и то, что про нее говорили,— это очень хорошо и поучительно. В особенности слова „это бойня“. Слова эти все говорят: надо, чтобы была представлена казнь, та самая казнь, которая теперь производится так, чтобы на нее было так же приятно смотреть, как и на цветочки. Удивительная судьба христианства! Его сделали домашним, карманным, обезвредили его, и в таком виде люди приняли его, и мало того, что приняли его, привыкли к нему, на нем устроились и успокоились. И вдруг оно начинает развертываться во всем своем громадном, ужасающем для них, разрушающем все их устройство значении… Снятие с выставки — ваше торжество“.