Первым провозвестником русской реформации, современным
русским Лютером, является Лев Толстой, который, в противопо
ложность веселым реалистам, утвердил божественность жизни,
но в то же время, в противоположность поклонникам абсурда,
устранил из религии (что и отличает его учение от немецкой ре
формации) неразумное. Жизнь—божественна. В мире соверша
ется не человеческая, а божественная воля, — таков основной
религиозный тезис, которым Толстой искупил грех русского ни
гилизма и вернул вещам абсолютную ценность. Но божествен
ность жизни постигается не каким#то особенным чувством сле
7
пой или самоослепленной веры, не при посредстве предания и
книг, но самой личностью, ее собственным разумом, достигшим
высшей зрелости и приобретшим высшую зрячесть. В одной из
своих брошюр Толстой предостерегает против ложных пророков,
утверждающих, что они больше истины любят еще нечто. Кто
больше истины еще любит нечто, тот ничего по истине не любит.
У Толстого истина и Божество тождественны. Религия Толсто
го—это религия мистического разума, религия без веры в чуде
са. Явившись в век сомнения и безверия, Толстой показал, что
истинная религия не боится безверия. В этом новизна и могуще
ство возвещенной Толстым религиозной реформации.
VI
Вернув миру абсолютную ценность и утвердив в верховных
правах разумную личность, Толстой предстоит нам как один из
величайших борцов за культуру. Последнее нуждается в некото
ром пояснении. Если видеть в Толстом только моралиста, то его
пришлось бы причислить к врагам культуры. Толстой, пропове
дующий неделание, зовущий к плугу, отрицающий медицину и
астрономию, смеющийся над борьбой с бациллами, ставящий
симфонии Бетховена ниже крестьянской песни и издевающийся
над Шекспиром,—такой Толстой, очевидно, не положит нача
ла нашему культурному Ренессансу. Жить по#толстовски, пахать
землю и отказываться от военной службы и платежа налогов всего
легче, повернувшись спиною к миру и замкнувшись в деревен
ской глуши. Но все меняется, если признать мораль Толстого
пережитком и отражением нашего старого, бесплодного, мечта
тельного народничества, а всю самобытность, все творческое ве
личие Толстого видеть в его религиозной проповеди. Как рели
гиозный мыслитель, как борец за права разума Толстой зовет
вперед, к философии, к науке, к высшим формам культурного
делания. Деревня никогда не поймет религии без веры, и если
воспримет учение Толстого, то немедленно же изуродует его, пре
вратит в сектанство, в беспоповщину, в новую веру, в новый культ
чудес и молитв. Если считать Толстого русским Лютером, то это
Лютер городов, а не деревень, интеллигенции, а не темных масс.
Толстой только заявил со всей присущей его слову силой и ис
кренностью, что разум, отвергая чудо как нарушение закономер
ности, сам прозревает в мире высшую, божественную закономер
ность. Но, высказав эту истину, Толстой ее не доказал. Набросав
план новой религии, он строить по этому плану предоставил сво
8
им будущим преемникам и последователям. И от того, как рус
ские подрастающие поколения отнесутся к завещанной Толстым
религиозной проблеме, зависит все наше будущее. Я говорю это
не потому, что низко ставлю практические заботы жизни, а по
тому, что между практическим разумом и религиозным суще
ствует неразрывная связь и источники сил находятся не внизу, а
наверху. Окажемся ли мы победителями в борьбе с японцами, в
борьбе со старым режимом, в борьбе с бациллами—все эти прак
тические вопросы русской действительности зависят от того,
найдет ли в себе русская культурная личность желание и силу
наедине со своей совестью перестрадать и продумать религиоз
но#философскую проблему жизни вообще. Подобно тому как все
виды земной энергии, начиная с тепла, скрытого в каменном угле,
и кончая силою ветра, являются лишь видоизмененной энерги
ей солнечных лучей, так и все виды духовной энергии имеют сво
им началом и источником философское раздумье и религиозное
воодушевление. Разговор о Толстом не юбилейный, не празднич
ный, а насущный духовный хлеб наших будней. Судьба послала
нам нового Лютера, провозвестника новой реформации, но во
плотить и осуществить эту реформацию можем только мы сами-1909г